Рассказ - эссе "Самое главное" » МБУК Семикаракорского района «Межпоселенческая центральная библиотека»
Библиотека » Краеведение » Донские писатели » Куликов Б. Н. » Рассказ - эссе "Самое главное"

МБУК Семикаракорского района «МЦБ»
имени Виталия Александровича Закруткина

Просмотр изображения

Рассказ - эссе "Самое главное"

 

            Одуревшие от многочасовой болтанки и ужасной тряски, от раздирающего барабанные перепонки грохота винтов и моторов, от жары и песка, который, как ни герметизировалась кабина вертолёта, а всё – тики в неё проникал, мы буквально вываливались на рыжевато – серую землю.

            Несколько минут стояли, покачиваясь, привыкая к земле, и смотрели на доставивший нас суда старый транспортный вертолёт, который был похож на фантастическую нахохлившуюся стрекозу. Потом, отплёвываясь, нетвёрдо поплелись к навесу и трём чахлым деревцам – бригадному стану хлопководческого колхоза.

            Слава аллаху! Негостеприимные Кара Кумы остались позади, мы живы – целы, а тут и вода, и зелёный чай, и до города рукой подать – каких – то километров двести.

            Под дощатым навесом сидел старик с жидкой белой бородой в старом халате, в выцветшей тюбетейке и, конечно же, пил чай.

            Неспеша поднявшись, старик поклонился, приложив руку к сердцу.

-Салам аллейкум. Рад гостям. Сейчас будем пить чай.

- Дедушка, нам бы сначала обмыться, -взмолились мы.

Он кивнул без тени улыбки, указал тёмной, чуть вздрагивающей рукой.

-Колодец там. Налейте в корыта. Обмойтесь.

Старик говорил почти без акцента.

И вот, как будто сбросив с себя пудовую тяжесть, бодрые после омовения, мы с удовольствием потягивали чай. А из маленькой глинобитной хатёнки тянул изумительно вкусный запах жареного мяса.

            С видом знатока (я один из нашей писательской группы был сельским жителем) оглядывал я серо – бурые поля – что на них было посеяно, я не знал, но заметил старику           - Бедные земли у вас, ата.

            Старик усмехнулся, не отнимая от пергаментных губ пиалу.

            - И на бедных землях, сынок, можно жить богато, было бы самое главное  

- Вода! – выпалил кто – то из наших.

- И вода, - кивнул старик.

- Работать надо. С душой работать, - важно заметил наш руководитель. Ещё Вильямс сказал: - Нет плохих почв, есть плохие хозяева.

- Мудро сказал, ой мудро! – восхитился старик. – У наших соседей земли такие же, а урожай у них меньше…Отчего? Не знаю. Может не умеют, к нам ходят учиться. Научатся, если будет самое главное…

Мы переглянулись, а старик поставил пиалу,отёр корявой ладошкой губы и бороду и, к нашей радости, начал восточную притчу.

- Древний восточный владыка вызвал к себе пятерых самых главных мудрецов. Скажите мне, о мудрейшие ( я передаю притчу, понятно, своими словами), что самое главное для всего сущего на земле?

- Солнце, государь, - сказал первый мудрец. - Не будь его, не было бы самой жизни.

Царь похвалил его.

           - Мой повелитель, - поклонился второй, конечно, солнце источник жизни. Но ведь поливает оно своим щедрым светом и безжизненные планеты. А безжизненны они потому, что нет на них воздуха. Жить можно и когда солнце за тучами, и ночью, когда оно на второй половине земли. Главное для сущего на земле – воздух.

            И этого царь похвалил.

            - Правильно сказали мои мудрые братья, - так начал свою речь третий, - но разве можно вдохнуть жизнь в землю, в которой нет ни капли влаги? Пустыни становятся цветущими садами, если их вдоволь напоить водой, а в солнечную погоду, когда и воздух свеж и хорош, путник может умереть от жажды, коли не захватил с собой в далёкий путь бурдюка с водой.

            - Ты очень хорошо сказал, согласился государь и повернулся к четвёртому.

            - О, мой повелитель! – воскликнул тот. Да, солнце, воздух и вода – три стихии, без которых не может быть жизни. и всё – таки самое главное – земля. Без неё нет ни солнца, ни воздуха. ни воды. И потому. Мой грозный повелитель, огнём и мечём умножай свои земли, доставшиеся тебе от твоих предков, ибо потомки вспомнят и восславят не того у кого был океан воды, а у кого было много земли. Умножай её, и имя твоё войдёт в века, станет бессмертным!

            Очень обрадовала царя эта горячая речь. Он встал, обнял мудреца и подарил ему большой рубин. Посмотрел на пятого.

Пятый вздохнул.

            - О, государь! Боюсь, мои братья не поняли твоего вопроса. Ведь ты спрашивал о самом главном для всего сущего на земле, то есть на земле нашей обетованной, где уже есть и воздух, и вода, которую щедро поливает своим светом солнце. Так вот, государь, самое главное на земле для всего сущего на всей нашей планете – мир. Будет мир, и зодчие возведут невиданные по красоте дворцы и храмы, проложат дороги, построят мосты, крестьяне заложат свои и твои житницы золотом хлеба, ремесленники запечатлят твой лик на своих изделиях. Не слушай, государь, тех, кто зовёт тебя идти воевать в чужие земли. Разве мало у тебя своей? Но больше половины её – пустыня. Вместо того, чтобы идти неведомо куда отнимать чужое, обрати свой взор на своё, отдай средства не на войну, а на мирный труд. И твои пустыни станут цветущим садом, а имя твоё прославят потомки.

- Что за вздор он болтает! – вскричали другие мудрецы. - Слышал ли ты, о, потрясатель небес, чтобы потомки славили и помнили мирных лежебок? Они слагают сказки и поют песни о тех, кто огнём и мечом расширял свои владения, покоряя другие народы. Если же ты, государь, послушаешь этого выжившего из ума горе – мудреца, другие владыки нападут на тебя и отнимут у тебя твои цветущие земли, а твой прах развеют по ветру.

            - Верно! – воскликнул царь, хлопнув в ладоши. – Эй, слуги! Отрубите этому глупцу голову!

А сам, не мешкая, собрал большое войско, вооружил его до зубов и двинулся завоёвывать чужие земли. Да так и сгинул; а имя его сгинуло в веках…

В его государстве почти не осталось мужчин, поэтому разбойники безнаказанно грабили. Лихоимцы разворовывали остатки казны, поля пребывали в запустении и пески пустыни поглотили их, засыпали навеки цветущие некогда города этого царства.

Старик покачал головой.

- А ведь этого бы не случилось, послушай царь своего самого мудрого мудреца…

Мы слушали старика со вниманием, но, признаться не очень - то поразила нас эта притча. На Востоке бытует, небось, и поинтереснее. Глупцы! Поинтереснее, конечно, есть, но ведь эта притча была о Самом Главном. И вспомнил я её со страшной силой в наши дни. И перехожу с образного разговорного языка на язык. Чуть ли не газетный, хотя мог бы те же фразы, те же мысли вложить в уста придуманных персонажей. Но не до выдумок тут. Ведь речь пойдёт о Самом Главном.

За последнее десятилетие опустынилось 9 миллионов квадратных километров нашей планеты. Подумать только – 9 млн. километров, гигантская территория, почти равная Канаде! И как не опустиниться, если только за год лишь ветровая и водная эрозии уносят 50 – 70 квадратных километров верхнего, плодороднейшего слоя, который природа копила миллионы лет! А как же не свирепствовать ветровой эрозии, если в одну минуту убывает 20 гектаров леса. А ведь мы со школьной скамьи знаем, какой вклад вносит наш «зелёный друг» в кислородный баланс планеты. И мы этого «друга» безжалостно уничтожаем, готовя себе удушье от недостатка кислорода и чистого воздуха. Да и откуда взяться чистому воздуху, если ежегодно мы выбрасываем в атмосферу 20 миллиардов тонн серы, азота, углерода!   Где же наши хвастливые уверения полувековой давности: пластические массы и алюминий на девяносто процентов заменят дерево? Где наши, тогда казавшиеся фантастическими, а теперь вполне могущие стать реальностью, гигантские проекты обводнения пустынь за счёт бесполезно (и даже вредных для судоходства) слоняющихся по морям – океанам гигантских айсбергов? Где наши магнитные ловушки, хитроумные системы утилизации дыма, вакуумные насосы и прочие очистительные средства, которые не позволили бы нам становиться самоубийцами? Вот они где.

Застыла готовая к прыжку в глубокой шахте ракета с кассетными ядерными боеголовками. Сотрясая планету, кромсают мощными гусеницами веками копившийся для нас же матерью – землёй плодороднейший верхний её слой – гумус.

Насквозь пронзают перистые облака огромные, похожие на доисторических протоптиц, остроклювые бомбардировщики со смертоносными яйцами – ядерными бомбами на борту.

Бороздит чужие воды гигантский авианосец, начинённый водородными бомбами, сверхзвуковыми самолётами. Спят до времени в контейнерах на тайных складах США и НАТО мириады вшей, блох, термитов, мух, несущих неслыханную заразу.

В колбах, в бочках, в гранатах и снарядах бродят, силясь вырваться на волю газы, один грамм которых способен убить целый миллион людей.

Сверкает на экранах, скачет по телетайпным лентам, больно пульсирует во лбу, никак не помещаясь в воображении цифры 1 600 000 000 долларов!

Один триллион шестьсот миллиардов долларов! Именно такую фантастическую сумму запросил президент США Рейган у своего конгресса на пятилетнее «довооружение».

А пустыни продолжают наползать на нас, пила, топор, лесные пожары ежеминутно уничтожают 20 гектаров леса, лишая нас огромного количества кислорода, небо проливается ядовитыми дождями от скопившихся в атмосфере отходов нашей цивилизации, умные дельфины и киты, как буддийские монахи, кончают жизнь самоубийством, немо и страшно крича нам: «Люди! Что же вы делаете» Остановитесь!!! Уже почти непригодной стала для нашей жизни наша среда – океаны и моря. Скоро будет непригодной и для вашей жизни ваша среда».

Мало то, что Человечеству грозит экологическая гибель. Оно, вместо того, чтобы бросить все средства на помощь матери – земле, матери – природе, ещё и готовит себе термоядерную, бактериологическую, химическую и газовую смерть.

Если бы действительно существовали великие космические гуманоиды, которые, по уверениям некоторых, посещают нашу землю, они бы, зная всё это ( на то они и великие), облетали бы нашу прекрасную, но увы, по нашей же вине, готовую вот – вот сорваться с орбиты и провалиться в космический тар – тар планету за сто парсеков стороной.

Возможно, они так и делают. Возможно, мы их, поэтому и не видим.

Один триллион шестьсот миллиардов долларов на пятилетнюю гонку вооружений. В одних только США. А совсем рядом в раздавленных диктаторским каблуком латиноамериканских странах люди ежедневно умирают с голоду. Умирают в Африку. Умирают в Азии.

В просвещённой Европе отчаявшиеся безработные кончают собой. Да и в самой богатой стране мира – США – миллионы безработных не знают, куда деть свои руки, свои силы, свои знания, чтобы получить за них свой хлеб, а не жалкие подачки.

В самих США ежедневны самоубийства отчаявшихся голодных и холодных, в самих США на плодородных землях Техасса, Огайо Айовы, Оклахомы, Джорджии ветровые и водные эрозии ежегодно уничтожают тысячи гектаров плодородного слоя. Пустыня наступает, жадные языки её, словно языки пожара. Подбираются к фермам и городам, небывалые ураганы, сатанинские водные смерчи рушат города Калифорнии – родины нынешнего президента, землетрясения довершают беды…

            Один триллион шестьсот миллиардов долларов на новые ядерные ракеты, самолёты, атомные подлодки, авианосцы «крылатые ракеты», «чистые» бомбы, на нечистых термитов, вшей, блох, мух…

            Мало, господа, мало. Надо бы ещё добавить. Невиданное бедствие в моём родном штате? Это ничего по сравнению с русской угрозой. У них преимущество во всех видах оружия. Они нас обошли. Какие такие борцы за мир? Даже католические папы? Даже некоторые бывшие генералы? Так это же агенты Москвы! Они усыпляют нашу бдительность. Безработные, умирающие с голоду американцы? Медицинское обслуживание? Образование? Расовая проблема? Наступление пустыни? Загрязнение окружающей среды? После, господа, после. После окончательной и быстрой победой над Советами. В термоядерной войне не будет победителей? Злостная советская пропаганда. На этот счёт мы имеем авторитетное мнение самого господина Тейлора. Оно вам известно? Оно известно господам сенаторам и конгрессменам.

            Известно и нам, советским людям, это сумасбродное утверждение «отца» американской водородной бомбы. Он ни мало, ни много заявил: после окончания ядерной войны Америка сумеет за два – три года восстановить свою экономику и военную (опять военную!) мощь.

            Такое дикое утверждение человека архикомпетентного в последствиях ядерных взрывов может привести в замешательство кого угодно. Ведь каждый мало - мальски грамотный человек знает, что, выживи господин Тейлор и те, кого он убаюкивает – ядерная война, мол, не так страшна – после ужасных ядерных взрывов глубоко в свинцовом бункере, он не может вылезти на поверхность по трём причинам.

            Поверхности, как таковой, больше не будет. Будут сплавленные груды бетона, кирпича, будет оплавленная стекловидная земля. Этот сверхпрочный бетон не выпустит господина Тейлора из его свинцовой норы, а если, паче чаянья, при помощи сверхмощных лазеров и удастся господину Тейлору и иже с ним вылезти на так называемую поверхность, то радиоактивные осадки тут же убьют легковерных и их предводителя. Не два – три года будет дышать смертью поруганная земля (если она останется вообще во вселенной в виде привычного нам чуть сплюснутого шара), а десятки лет.

            Но предположим, господин Тейлор и ещё кто – то сумеют отсидеться в своих свинцовых гробах, предположим, не тронет их, одетых в специальные защитные костюмы, радиация, с кем господин Тейлор за два – три года собирается восстанавливать экономику и военную мощи (кстати, против кого теперь?) США.

            Говорят, американцы народ хоть и деловой, но наивный и доверчивый в вопросах политики. Действительно. Каким только краснобаям не верил этот великий народ. За кем только не шёл и не идёт. Ни в одной стране мира нет столько сект, обществ, клубов, явных и тайных организаций. И все эти секты, все эти организации от кого – то обещают непременно спасти кого – то, в первую очередь члена своей секты, лишь бы только регулярно платил он взносы, давал пожертвования.

Найдутся. Наверно, американцы, которые поверят и этому идиотскому убаюкиванию, ибо Тейлор – голова. Он специалист. Он знает, что говорит. Всем же здравомыслящим людям, знакомым с этим элементарным враньём, всерьёз кажется: у Тейлора голова с дыркой.

            Родимая и единственная Мать – земля. Но не по вине тех, кто начертал на своём знамени великие слова: Мир, Дружба, Равенство, Братство и Свобода, из чего сложилось пятилучье Красной Звезды, преждевременно стареешь ты. Не по нашей вине прекраснейший во Вселенной лик твой всё быстрее покрывают желтые пятна пустынь, чело твоё бороздят всё новые и новые морщины – овраги, рот твой всё чаще пересыхает от страшной жажды, а малые дети твои умирают в жестоких муках голода, не успев познать радости жизни. Не по своей вине средства, которые помогли бы тебе не только стареть. Но и помолодеть, расходуем мы, люди Разума, Чести и Совести, на самое главное: спасти тебя от грядущей гибели, защитить от сумасшедших тейлоров и иже с ним. Нас много, нас очень много, во сто крат, в тысячу крат больше, чем тех, кто желает уничтожить тебя. И мы непременно спасём тебя…

 

*******

            Со старым рыбаком Иваном Семёновичем Глуховым заночевали мы в тот вечер прямо на берегу Дона. Недавно скошенная, ещё не успевшая превратиться в сено трава пахла пьянящим настоем цвета клевера, донника, медуницы.

После сытной тройной казацкой ухи, лежали мы на чуть влажной траве, как выразился старый рыбак «кверху пузом».

            Звёзды роились, подмигивали друг дружке и нам, о чём –то шептались, и было у меня какое – то странное ощущение дивного вознесения ввысь, к звёздам. Казалось. Исчезло всё; дед Иван, Дон, прибрежный лес, стороны света. Время, осталось только жутко манящее бездонное, бесконечное, вечное Пространство. Было и сладостно и тревожно от того, что один я в этом звёздном безбрежии и что , как ни лечу к звёздам, как ни хочу потрогать их руками, они разбегаются, отдаляются от меня, оставляя одного – одинёшенька в этом холодном звёздном безмолвии…

           Я вздрогнул и сразу ощутил тепло родной земли, когда услышал вздох Ивана Семёновича и его шёпот:           

- Мать честная! Скоко же их…Никак не сосчитал, а, Николаевич?

            - Не сочтёшь…Вселенная бесконечна.

            - Да –а…Говорят, там где – то тоже люди, ну, вроде нас,   живут. Точно это, а?

            Наверное, живут… Звёзд и планет бесконечное множество.

           - Такие, как мы? – допытывался старик.

            - Может, не такие, но разумные, небось, есть и поразумней нас.

            - Чего ж, они к нам не прилетят?

            - Далеко.

            _ Ну, ежели, разумнее нас, небось, придумали бы как к нам добраться.

            - А зачем мы им?

Старик заворочался, кряхтя сел. На фоне ясного неба обозначился его орлиный профиль. Семёновичу скоро восемьдесят. Бед, лих сколько пережил, а на вид не дашь ему и шестидесяти.

            - Зачем? Гм…Вот, ежели, Николаич, у твоего соседа дом горит. Побегишь ты пособить ему тушить, или спать завалишься?

            - Конечно, побегу.

            - А они, энти – то, что поумнее нас, не бегут нас выручать. Слухаю ли радио, телевизор ли гляжу, везде – бомбы, ракеты, война, бомбы, ракеты, война… . Америка, значит, нам грозится. А я с американцами вот как сдружился. Они наш лагерь освобождали в сорок четвёртом. Золотые, скажу я тебе, ребята! Особенно чёрные негры. Хоть ему не по пути, всё одно подвезёт и непременно, чем – нибудь одарит. И улыбается во весь рот: рус король! Дружба: - по спине похлопает. А теперь что ж, выходит, сказились они?

            - Да они не сказились, а вот президент – то их….

            - Рейган – то? Дак ведь тоже человек уже пожилой, небось, как я воевал, а ежели и не довелось, то умом своим не понимает? Нам же всем и всей земле нашей крышка будет. Или, может он так думает: на свете я пожил в своё удовольствие, скоро, должно, помирать, потяну – ка я их всех за собою, а?

Старый рыбак повернулся ко мне лицом, и мне показалось, в его глазах что – то вспыхнуло – отблеск звёзд что ли – и тут же погасло.

            - Я вон больше его пожил, а мне такое и на ум не придёт. Почему же он так – то? Небось и самого внуки, правнуки есть. Их бы пожалел.

Мне не хотелось спорить со стариком, разрушать его наивную теорию. Но вдруг в мозгу что – то больно всколыхнуло, а потом полоснуло по сердцу: да уж такая ли она наивная?

А если Некто, имеющий доступ к ядерному оружию, возомнив, что он вот – вот умрёт, действительно пожелает стать величайшим во Вселенной Геростратом? Мне стало холодно от этой жуткой мысли и, хотя знаю я, что, не имея соответствующего кода и приказа, никто, даже сам господин Тейлор, не в силах запустить боевую ракету или привести в боевую готовность водородную бомбу на борту самолёта, всё равно, повторяю, мне стало холодно и страшно. Всё можно достать: и код, и второй код, и третий, и приказ… И тогда кто будет разбираться по чьей вине разразилась страшная катастрофа?..

…- Сколько же оружия нынче на земле! – вернул меня к действительности голос Ивана Семёновича. – И всякие страшные бомбы, и ракеты, и самолёты, и э – эх! – Старик махнул рукой, и на мгновенье мне почудилось, что от этого взмаха на небе стало меньше звёзд.

            - Правильно, Николаич, говорят люди: и незаряженное ружьё раз в год стреляет!

Он молча лёг навзничь, закинув руки под голову. А я призадумался о том, какие гигантские усилия прилагает наш великий многострадальный народ, чтобы это, нет, не холостое, а заряженное убийственной для всего Разума силой ружьё не выстрелило. Я смотрел на мириады звёзд и уже не летел к ним. А видел бурлящие потоки людей с плакатами, на которых были перечёркнуты военные бомбы, ракеты, самолёты и сама смерть. Эти огромные скопища людей жаждущих Мира, Счастья, Работы. Шли по улицам Бонна, Парижа, Лондона и других европейских городов, атаковывали Белый дом, плескались водоворотами на улицах Токио. Миллионы и миллионы сторонников мира – «агентов Москвы», тех, кто не хочет, чтобы наша планета погибла от ядерного Безумия…

- Слышь, Николаич, - закряхтел старик, ворочаясь. – Я хоть не дюже грамотный, дак ведь и радио есть и телевизор… Они, ну, этот Рейган и всякие прочие пужають своих людей, что мы, мол, сильнее их, потому вот – вот нападём. Про это же кричали они, я хорошо помню, и после войны, и в пятидесятых, всегда… Да неужто у тех, кого они пужають, мозгов своих нету? Неужели подумают они: ежели русские такие кровожадные, да такие сильные, почему же раньше не напали? Они и нынче чего – то ждут… Чего ждут – то? Когда американцы новые ракеты построят? И в Европе не понатыкают? Ежели с их колокольни глядеть, так самое время нам на них напасть нынче. Почему же не нападаем? Неужто не понятно, что нам вообще война ни к чему? И так будь она проклята, повоевал, всю жизнь отбивались то от турка, то от немца. Ну, они то лезли к нам, их ещё можно понять, грабить нас, землю нашу отнимать. А нам чужая земля к чему? У нас земли своей столько, что дай бог хоть её в пользу привести…

            Он снова вздохнул, поворочался, а потом вдруг сказал:

            - А что на этих звёздах и другие люди живут, не верю я, Николаич. Хоть убей, а не верю! Одни мы такие во всей этой без концов и краёв Вселенной, поэтому и названа наша земля - обетованной. Так – то!

            Он пробормотал что – то ещё, и через какие – мгновения я услышал его лёгкое посапывание.

А я всё таращил глаза в звёзды, всё думал, и от дум этих было так больно, будто голову мою стиснул стальной обруч…

            Заснул я на рассвете.

Мне снилась моя красивая двадцатисемилетняя мама Шура. Её на моих глазах 5 – го июня 1942 года убила фашистская бомба….

 

Газета «За изобилие» №№113,114,116,117 сентябрь, 1984 год

 

           

 

 


Увидели ошибку в материале? Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter